Текст: Ольга Аверкова-Литвинова @o_terpsihora
Фотограф: Анна Прокопчик @anna_pro_foto
Героиня этого интервью словно подключена невидимыми нитями к Ноосфере. Существовать в потоке идей, искать способы их реализации, заряжать этот мир – так выглядит ее абсолютно естественная каждодневная жизнь. Впервые имя Татьяна Щуко я услышала, когда белорусский шоу-бизнес взорвал балет «RADICALFASHION». Такого у нас еще не было! Затем Татьяна перевернула философию материнства, заявив о правах молодых мам на счастье, улыбку и реализацию. И сделала это громко, настойчиво, свежо, с юмором. @selfmamarules героиня следующего выпуска «Инсайт по средам».
— Давай вернемся в самое начало твоего жизненного пути и посмотрим, где зарождается такая неутомимая энергия. Итак, девочка Таня родилась в городе…
— Класс, здорово, давай. Девочка Таня родилась в городе Мозыре, на Полесье. В красивом месте, которое она не очень любила и, видимо, уже тогда понимала, что ее амбициям здесь тесно. Папа мой инженер, мама – педагог в училище, мастерица. В семье я вторая дочь, у меня есть старшая сестра Наталья.
— Казалось бы, ничего общего с танцем. Но ты выбираешь для себя именно такой творческий путь.
— Сколько себя помню, а помню я себя с трех лет, я уже тогда постоянно танцевала, запрокидывала голову с экспрессией, добавляла «вертушки». Дождавшись моих шести лет, мама, конечно же, сразу отдала меня в коллектив бальных танцев «Звездопад». Он был невероятно крутым в Беларуси и часто побеждал на международных соревнованиях. Меня поставили партнершей к сыну руководительницы, и вот тут я начала проходить свою первую школу сильной закалки. Руководительница, естественно, хотела, чтобы мы везде побеждали. Она сама была судьей и частенько нам занижала оценки на всех чемпионатах. Поэтому работать мне приходилось на износ. Вот там, думаю, она и заложила во мне характер. Позднее я даже прорабатывала эту тему психологически и искала баланс. В какой-то момент такая ситуация стала невыносимой.
Помню, мы завоевали очередную важную и долгожданную победу, а вместо похвалы от учителя получили реакцию – «зазвездились? Работаем дальше». Тогда я перешла в детский народно-эстрадный коллектив и здесь началась моя новая жизнь под главой «Гастроли». Тогда мы объездили огромное количество стран: Германию, Швейцарию, Бельгию, Люксембург, Японию… Я увидела абсолютно другой мир, и это, конечно, сказалось на моем творческом и мировоззренческом сознании. В Минск тоже приезжали на детскую программу, если помнишь, была такая «ТелеБОМ». Вот тогда я влюбилась в этот город. Он мне казался таким большим. В 90-е, конечно, страшно хотелось вырваться из серого мрачного Мозыря.
— Загорелась во что бы то ни стало переехать в Минск?
— Еще бы. Планировала попасть в Минск сперва через Гомельский государственный колледж искусств им. Н.Ф. Соколовского, и только спустя четыре года поступать на хореографическое отделение в Университет культуры и искусств. Но мама сэкономила мое время и настояла сразу на университете. Каждую неделю я ездила в Минск к репетитору по классическому танцу. В 6.00 приезжала на поезде, на вокзале ждала времени урока и уже поздно вечером возвращалась домой.
— Поступила с первого раза?
— Я, если честно, не сильно верила, что все получится. Да и не особенно хотел меня брать мой легендарный куратор Александр Ефремов, так как роста я невысокого – 163 см. Но экзамены сдала хорошо и поступила. Так началась моя минская жизнь.
— А затем появился «RADICALFASHION» — один из самых ярких твоих проектов. Девушки в белых париках, четкие геометрические линии в костюмах, резкие, рваные движения… Для белорусского шоу-бизнеса твой балет стал настоящим прорывом. Как все зарождалось?
— Тут можно опять вернуться в детство. Уже тогда я мечтала, что однажды создам танцевальный коллектив и поеду с ним путешествовать по всему миру.
— Неужели у тебя не было желания стоять на сцене самой, быть солирующей партией?
— Я хореограф и понимала это. Начиная с 13-14 лет объединяла девочек, ставила номера для своего коллектива, танцевали под «Линду», «Radiohead», Jim Morrison. Уже тогда определился мой авангардный стиль, была такой неформалкой. У нас в то время вообще существовали только гопники и неформалы, лысые и длинноволосые. Никаких минских кислотников, рейверов… Я выписывала журналы, была в теме (смеется). Мне нравилось выделяться и творить. Приехав в Минск, я продолжила свой путь хореографа, не стремилась быть солирующей на сцене. Наоборот, постоянно говорила: «Номера-то кто ставить будет? Все вокруг танцуют». Хотя и сама выступала не без удовольствия, но желание создавать было сильнее.
— Это здорово понять себя, свой талант, свое предназначение так рано и так точно.
— Да. Со стилем я тоже определилась рано. Мой куратор в университете называл меня «модернутой Щуко». А модерном я заболела еще в Норвегии в 9 лет, когда ездила на гастроли. После университета танцевала, а затем и ставила номера в балете Искуи Абалян. Так постепенно взращивала свое желание выразиться через собственный коллектив. Мне хотелось все делать иначе, я видела все по-другому, но никак не могла решиться. А потом одно ивент-агентство пригласило меня создать для них самый лучший яркий танцевальный коллектив. Такой, чтобы The Best of The Best. Мы организовали масштабный кастинг в филармонии, набрали классных девчонок, поставили первые три номера, разработали образы и запустились. Мне хотелось, чтобы все было идеально и выглядело дорого. И, как часто это бывает, агентство стало волноваться, получая чеки с суммами, которые их не устраивали. И вот тогда я решила, что, либо все забираю и иду дальше, либо делаю тот уровень, на котором застрял белорусский шоу-бизнес уже много лет.
— И твоя свободолюбивая натура победила.
— Да. Девчонки, с которыми я работала уже месяца три, были в восторге от результата. Они видели, что происходит что-то новое. Я их спросила, готовы ли идти со мной дальше. Ответ был предсказуем, и мы начали бомбить. Все свое время и средства я отдавала на «RADICALFASHION» @radicalfashion. Это сейчас я понимаю, что что-то надо было оставить и на себя. Постановка номеров, дизайн одежды, продвижение, подбор музыки, организация выступлений – все это было на мне.
— Что сейчас с проектом?
— Сейчас в свободном плавании. Для меня он перешел в менеджерский проект с пассивным доходом. Включаюсь только в крупные моменты, такие как разработка нового номера и костюмов. Раньше, конечно, когда у меня уходила девочка, я могла проплакать недели в депрессии дома с зашторенными занавесками, настолько жила проектом. Видимо, нужно было через эту боль освободиться. Тоже путь.
— Таня тогда и Таня сегодня – это два разных человека?
— Два разных. И мы идем к еще большей разнице. Сейчас я анализирую, что имела, прошла, что реализовала, в каком движении была, и понимаю, что для меня нет отдельных проектов – танцевальные, мамские… Я осознаю, что мне нравится создавать команды и мне нравится творить. Мы, правда, все творцы…
— Но не все дирижеры.
— Может быть, да. У меня развитая интуиция, я чувствую людей и вижу, как их соединить между собой, как с ними эффективно взаимодействовать. Астрологи, специалисты по human design в один голос говорят о моей способности «открывать двери» людям. И я вижу, как люди меняются со мной, преображаются. Целенаправленной задачи вдохновить у меня нет, могу и ногой притопнуть, могу хорошего жара дать. Иногда это нужно.
– «Мамский дом» @mamskiydom — еще один твой серьезный проект. Ты была тем человеком, который перевернул философию материнства и сделал это легко, ярко, масштабно. Ты стала этакой крестной всех молодых мамочек. Заявила, что кормить в публичном месте – нормально, брать с собой ребенка на работу – нормально, заниматься любимым делом, танцевать с детьми – прекрасно. Все, кстати, с мамских танцев-то и началось. Примерно в тот период я родила своего первого ребенка и, помню, твой пример меня практически вытягивал из послеродовой депрессии. Я понимала, что свет в конце тоннеля есть, посмотрите, они же танцуют!
— У меня родилась Варя и я не испытывала потребность оставлять ее дома. Плюс тогда я еще не проработала чувство долга и не хотела быть кому-либо обязанной, поэтому дочь никому не навязывала. С ней же я посещала лекции по искусству, ходила в рестораны. Но этого было мало, хотелось больше движения. И тогда одна моя хорошая подруга попросила организовать урок танцев для мам. Мы сделали пробное занятие. Всем так понравилось, что я решила провести бесплатный марафон. Вот тогда-то все и закрутилось. Минск взорвался отзывами, и это было неожиданно. Я поняла, насколько пространство нуждалось в аудитории молодых мам. Сразу же к нам подключились всевозможные бренды, магазины, компании тематической продукции, всем хотелось сотрудничать. Выпускной запомнился изобилием подарков.
— Жаль, я не дошла тогда. Но ты сама-то понимаешь, насколько изменила отношение к материнству?
— Ты знаешь, для меня это так естественно. Расслабленная мама – это нормально, мама в медитации в зале на фоне орущего ребенка – та еще картина, но она имеет право быть. Я даже не понимаю, как может быть иначе.
— Иначе может быть, поверь. Не все позволяют себе выйти с коляской дальше ближайшего парка или дальше стерильной квартиры.
— Может быть. Видишь, я этого не замечаю. Мое окружение иное, вокруг меня активные мамочки.
— Далее появилось уже физическое пространство. «Мамский дом» в кирпичных стенах бывшего кинотеатра «Смена». Когда-то здесь у людей случались первые поцелуи, а теперь такое логичное продолжение в виде детей.
— Нам было необходимо где-то собираться, так как мы начали делать мероприятия по стилю, этикету, запустили лабораторию призвания, бранчи, тренинги, и по сексу прошлись. Снимать помещения стало сложно, не всем нравилось то, что дети могли пачкать те же зеркала, оставлять крошки. И я их понимаю. Тогда пришло осознание, что проще открыть свое собственное пространство, куда не нужно будет возить гору игрушек, пюрешек, сушек, печенья. Где все есть и можно просто спокойно и расслабленно заниматься своими делами. Коворкинг для мам, площадка для лекций и мероприятий, где присутствие детей приветствуется.
— И все сложилось? Место нашлось, финансы тоже?
— О, там рисовались такие схемы. Конечно, вначале я мечтала о спонсорстве, кто ж не мечтает. Потом тщательно изучала инвестирование, кредиты и краудфандинг. В итоге остановились на последнем и успешно провели сборы, получили четверть суммы. Это стало дополнительным подтверждением того, что такое пространство людям нужно. И вот мы с тобой здесь сидим.
— Как «Мамский дом» пережил COVID-19?
— Тяжелая история. 13 марта мы открылись, 15 закрылись. У нас было запланировано три открытия, но, когда мы поняли, что клиенты и гости отказываются приходить из-за пандемии, все свернули, сделали одно официальное открытие и ушли в отпуск на три месяца. Летом ситуация стала спокойнее, и мы запустили необычные тематические детские лагеря, такой мини-садик в стиле театральной академии. Каждой неделе у нас была отведена определенная тема. Это могла быть музыкальная неделя или театральная, добавляли тематические развивашки. А в состоянии выживания мы находимся до сих пор. Случалось, руки опускались. Но в один момент я просто собралась и решила, что ради такой мелочи, как деньги, останавливать этот мощный поток глупо. И мы погнали дальше.
— При этом у тебя на руках был новорожденный сын Ян.
— Ко всему прочему меня еще постоянно испытывали отсутствием сна. Поезд был запущен, мне нужно продавать мероприятия, и все это на фоне сложного бессонного Яна. Плюс мы рожали дома, дальше нас ждал суд, где мы доказывали родительство. 2020-й год, конечно, был для меня невероятно сложным.
— Давай чуть отвлечемся. Что у тебя сейчас играет в плейлисте?
— Земфира. Новая. Мы же сейчас все ее слушаем (смеется).
— Так я и знала, у меня тоже. На репите пока «Снег идет». У тебя?
— Пока только слушаю, знакомлюсь. Это альбом из тех, которые надо слушать и постепенно открывать. Мне понравилась вторая композиция и та, где музыкальный минимализм, не помню пока названия.
— На обратном пути послушаю твой выбор. Поговорим про семейные ценности. Ты их транслируешь не только как мама двоих детей, но и как жена. Часто у тебя в постах, сториз появляется муж Григорий. Как он обычно реагирует на твои идеи?
— О, это интересный момент. Знаешь, я человек, независящий от чьего-либо мнения. Даже, случается, наоборот, если в меня кто-то не верит, я делаю вопреки, доказываю.
— И это неплохая энергия для реализации.
— Да, кстати. Мы с Григорием встретились уже в серьезном возрасте, как две независимые состоявшиеся личности. У меня за плечами репутация, «RADICALFASHION», у него свой бизнес, в котором он лет 15, свои творческие увлечения кулинарией, джазом, фотографией. Он живет в моменте, умеет наслаждаться жизнью здесь и сейчас, видит во всем красоту и ему этого достаточно. Я же стремлюсь достигать, мне нужно воссоздать все вселенные, которые я нарисовала в своей голове. Так мы дополняем друг друга. Заболев идеей, я не бегу домой за важным разговором с мужем, за одобрением. Я иду от себя, вспыхиваю, проверяю чаще на социальных сетях, есть ли фидбек, и начинаю делать. Только потом в процессе Григорий замечает, что что-то происходит, какое-то движение. С «Мамским домом» у него был продолжительный период принятия и осознания. Четкое осознание того, что мы делаем, пришло к нему во время российского форума «SelfMama», который прошел здесь, в нашем помещении с еще незаконченным ремонтом. Помню, он зашел в тот день, увидел пап и мам, слушающих лекции, интересующихся темой воспитания детей, создающих родительские проекты, и пришел в восторг. Сказал тогда, что мы создаем настоящий хаб, творим глобальные вещи.
— И он прав. Какой философии воспитания детей вы с ним придерживаетесь?
— Воспитывай себя сам, будь примером, а дети подтянутся.
— На данном этапе своей жизни ты в гармонии с собой?
— Есть то, что я хотела бы подкорректировать и проработать.
— Например?
— Я всю жизнь создаю крутые проекты – крупные, которые мы с тобой обсудили, и множество небольших. При этом пока не достигла необходимого для моей комфортной жизни финансового уровня. Меня расстраивает то, что я не могу позволить себе какие-то вещи, которые мне хотелось бы уже к этому времени получить. До этого моей целью была финансовая свобода. А потом пришла к идее, что хочу для начала перестать быть зависимой от денег. Учусь отпускать обстоятельства, когда в моей жизни случаются временные финансовые затруднения. У меня еще много идей для проектов, которые я хотела бы реализовать, нанять людей, масштабироваться. Плюс хочется больше путешествовать. А еще в моей голове рисуется картина, как мы сидим с Григорием в лет так 60 на красивой яхте на берегу Ибицы, едим устрицы, пьем вино под звездами и философствуем. А на следующий день решаем и плывем в Ниццу.
— Свобода! Вот она, гармония.
— Да (улыбается).
— Недавно в сториз ты рассказывала о мультфильме «Душа». Хороший. Мне тоже понравился. И у меня возник к тебе такой вопрос: когда последний раз ты действительно «джазировала», испытывала то самое ощущение куража и кайфа, отрывающего от земли?
— Еще один мой бизнес связан с маслами doTERRA. Буквально на днях я преобразила одну из девочек моей команды, подбирали одежду, прическу, макияж. И вот там, когда все детали сошлись, сложился новый образ и девочка полностью изменилась, я испытала что-то подобное.
— Преображать людей – твоя стихия. У меня есть пара вопросов, которые я задаю всем своим гостям. Есть то, о чем ты сожалеешь в жизни?
— Сожалею о том, что не съездила проведать бабушек перед тем, как они ушли из жизни. Тогда я не придавала значения родовым историям, родовой связи.
— Что бы ты изменила в этом мире? Твой идеальный мир.
— Если бы он был идеальным, мне нечего было бы изменять. Все так, как должно быть, все в равновесии. Жизнь волнообразна. Без плохого не было бы хорошего и так далее. Возможно, я бы акцентировала внимание на переходе от материализма к чувственным вещам. Но человечество и так идет в этом направлении. И это здорово.
